Подъем этот объяснялся тем, что переворот сначала совершенно не ущемлял хозяйственных интересов зажиточного крестьянства. Посевная площадь 1918 года является кажется рекордной в Амурской области. Летом 18 года он избирается на Областной Съезд Трудящихся. Помню его выступление на этом съезде, мнго говорил культуре, школах, больницах и т.д. Но вот к осени собралась как-то группа бедноты Волковки и говорит: Корогодина земля хорошо родит, поедемте ее пахать. Этого было достаточно, чтобы в его настроения произошел резкий перелом. При встречах с ним в то время, он уже начинает с насмешкой говорить о лозунге “Пролетарии всех стран, соединяйтесь”. Это мол голодранцев, контрабандистов, босяков объединяют, а нам хозяевам конец приходит. Босяцкая власть, а не наша крестьянская.

И вот на второй день после занятия города белыми осенью 18 года, заявляется к нам казак. Лампасы, кокарда, погоны, в общем при всей форме. Велико было удивление мое и моей матери, когда мы в этом казаке узнали дядю и брата, т.е. Корогодина С.И. и Мать тогда служила кухаркой в заразной больнице. Ну и насыпала она на него: “то что ты всю жизнь ненавидел презирал, теперь пошел защищать” вообще досталось ему тут. В этот же день он удрал в деревню. Оказывается он был в числе диссанта, который переехал из Сахаляна и занял город. Вот с этих пор и можно считать, что он становится ярым противником Советской Власти и большевиков. Правда, активо он больше нигде не выступал. Под влиянием жестокости интервентов и карательных экспедиций в 1919 году , очарование защищаемой им власти начало проходить. 1920 год. Идут в город партизанские отряды через Волковку. Убивают мужа его сестры [парень был хороший и убили по ошибке], отбирают у Карагодина шубу и кажется лошадь. того было достаточно для того, чтобы опять на долгое время восстановить его против Советской власти. Помню мои споры того периода с ним. Дикая ненависть была ко всему существующему. Ненависть отца передалась и его детям. Еще в 22 г. его сын говорил мне, что повырежем вас всех скоро [с сыном я учлся вместе в Политехникуме]. Так до 24 года вся моия агитация не привела ни к чему. Но к этому времени я имел успех у его сына. В общем и целом славный парень, активный, пообтерся в городе и сделался приличным комсомольцем. С этого момента уже в его селе и даже в его семье появляется большевистская зараза в лице го сына. Здесь же нужно сказать, что в Волкове примерно до 25-26 года не было не только ни одного комсомольца, но даже и формально существующей какой-нибудь общественной организации.

Осенью 1924 года я из Благовещенска уехал учиться во Владивосток, учился. С этого времени моя живая связь с Карагодиным прервалась. Я упустил еще один важный момент. в 1922 г. [хорошо не помню] он в числе группы волковцев был арестован ГПУ. Обвиняли их в организации белогвар-