Воспоминания КАРТАШЕВА Антона Степановича – помощника оперуполномоченного Томского ГО УНКВД по НСО ЗСК СССР, о работе в 1937-1938 годах в Томске:

О палачах Томского горотдела НКВД:

“<…> Там же при спуске с первого этажа в подвал, справа, точно не помню, комната для расстрельной команды была. Комната отдыха. У одного собака с ним постоянно была, овчарка очень злая, на людей кидалась. Тех кого расстреливать собирались, готова была порвать. В этой комнате запах всегда стоял, как говорил РАЙКИН, специфический: псиной, дерьмом человеческим, винным перегаром. Команде разрешалось выпить на работе, даже как бы обязаны были. Это в паек входило, в усиленный. <…>”

О пытках в Томском горотделе НКВД:

“<…> Одного “ничего не знающего” голой задницей на раскаленный котел кочегарки посадил “яйца поджарить”, быстро заговорил, некоторых, когда пол над котельной железный сделали из листового металла, в эту подсобку запирали, так пол от котла раскалится, а они там в голом виде пляшут, как на еврейской свадьбе. <…>“

Сотрудник Томского ГО УНКВД по НСО ЗСК СССР – КАРТАШЕВ Антон Степанович не просто был ключевым звеном в процедуре массовых убийств в 1937-1938 годах в городе Томске, но и не гнушался тем, чтобы убивать собственных родственников из села Коларово Томской области, подводя их под расстрельные приговоры…

---

ПУБЛИКАЦИЯ

ВОСПОМИНАНИЯ КАРТАШЕВА АНТОНА СТЕПАНОВИЧА – ПОМОЩНИКА ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОГО ТОМСКОГО ГО УНКВД по НСО ЗСК СССР, О РАБОТЕ В Г. ТОМСКЕ В 1937-1938 ГОДАХ.

Источник: [изъятые данные].
Состав: 5 листов.

Опубликовано: в 00:00 – 21 февраля 2019 года – г. Томск, Россия.
URL: https://karagodin.org/?p=25408
KARAGODIN.ORG

---

Документ:

---

Расшифровка

(исправлены опечатки оригинального текста, в том числе и в фамилиях, добавлены фотографии, поставлены гиперссылки, добавлена акцентирующая маркировка и ^{[комментарии – прм. KARAGODIN.ORG]})

<начало документа>

КАРТАШЕВ Антон Степанович
/ бывший сотрудник НКВД, НКГБ, МВД, бывший адвокат /

В начале 30-х годов через рабфак я поступил на учебу в Томский государственный университет, но учиться долго и закончить мне его не удалось. В 1932 году меня вызвали в Органы и предложили из ТГУ перейти туда на работу в качестве следователя. Таким образом, дав согласие, я перешел из ТГУ в Томский городской отдел ОГПУ на должность следователя. Надо сказать, что большой радости я тогда, как помнится, не испытал.

В качестве следователя вел дела как уголовные, так и дела контрреволюционеров, т.е. по 58 статье. Мне было присвоено звание “сержант ГБ” ^{[“сержант” – младшее офицерское звание в структуре НКВД, “ГБ” – “государственная безопасности”; – прим. KARAGODIN.ORG]}, а к 1937 году я получил звание “лейтенанта ГБ” Тогда продвижение по службе шло очень быстро, кадры менялись: кого переводили в другое место, кого на повышение за усердие в работе, а кого … и в яму. Отказаться от службы в Органах было исключено, т.к. сразу получил штамп “политически неблагонадежного” и “не преданного Советской власти”, а это был в те времена чревато самыми серьезными последствиями для отказавшиеся.

Служба моя проходила в 2-х зданиях по улице Ленина 44, 42, но, большей частью, в малом здании.

Там, в верхних этажах находились служебные помещения и кабинеты следователей, а содержалась “контра” обычно в низу в подвальных камерах для арестованных, но были и отъявленные уголовники, “жулики”, да в эти подвалы они не часто попадали.

Что касается Большого здания на Ленина 42, то там были кабинеты начальников отделов, отделений, кабинет начальника Томского горотдела НКВД, его до 1936 года занимал капитан ГБ ПОДОЛЬСКИЙ М.М. чекист честный и человек порядочный в общем-то, а затем, когда ПОДОЛЬСКОГО перевело Краевое Управление НКВД в Новосибирск, на его место прислали из Кузбасса капитана ГБ ОВЧИННИКОВА Ивана Васильевича. Вот это был рвач.

Веселый всегда, наглый! Служака без принципов. Бабу мимо себя не пропустит. С нас три шкуры драл, разносы устраивал, только держись: “Количество дел увеличить, сроки сократить!”. В день в 1937 году через руки одного следователя проходило порядка 20-25 дел, а он орал все мало. “Увеличить!”. Я его не уважал, но побаивался, да и все побаивались. Помню, всегда начищен, наглажен, “Шипром” за версту несло от него. Арестантов, наиболее запирающихся, или от кого надо было получить наиболее важное показание, доставляли к нему в кабинет там они у ОВЧИННИКОВА язык-то быстро развязывали. На следственные выдумки был неистощим, и нас тому же учил. Одного “ничего не знающего” голой задницей на раскаленный котел кочегарки посадил “яйца поджарить”, быстро заговорил, некоторых, когда пол над котельной железный сделали из листового металла, в эту подсобку запирали, так пол от котла раскалится, а они там в голом виде пляшут, как на еврейской свадьбе.

Всё расскажешь, когда паленым мясом запахнет, да ещё и своим. Всё, что знал и чего не знал, что не ведал.

Ну, это другие следователи делали, им начальство приказывало, т.к. на применение физических методов специальное разрешение нужно было, а это такая волокита, столько инстанций и кабинетов нужно было пройти. Нет, просто так не били, вежливость соблюдали с арестантами, на “Вы” их называли. ^{[КАРТАШЕВ в этом абзаце откровенно лжет; и били и пытали и “мировые” (меры физ воздействия) применяли); – прим. KARAGODIN.ORG]}

Да, вот о кабинетах, Это в верху, на этажах, а внизу, под зданием подвал, а в нем камеры. Сколько сидело? Да, по разному. Иной раз и пустые были. А были периоды, когда в камере, рассчитанной на 10-12 человек, находилось 70-140. Бывало и подолгу. Были и следственные камеры.

Там же при спуске с первого этажа в подвал, справа, точно не помню, комната для расстрельной команды была. Комната отдыха.

Основная бригада палачей Томского ГО УНКВД по НСО ЗСК СССР ^{– прим. KARAGODIN.ORG}

Дополнительные участники (палачи) (+ сотрудница СОЛОВЬЕВА) ^{– прим. KARAGODIN.ORG}

У одного собака с ним постоянно была, овчарка очень злая, на людей кидалась. Тех кого расстреливать собирались, готова была порвать. В этой комнате запах всегда стоял, как говорил РАЙКИН, специфический: псиной, дерьмом человеческим, винным перегаром. Команде разрешалось выпить на работе, даже как бы обязаны были. Это в паек входило, в усиленный.

Кто в ходил в команду? Фамилии? Не помню я, да и менялись они. ^{[КАРТАШЕВ вновь откровенно лжет. Он прекрасно знал каждого лично, более того, был в единой социальной сети с ними; и главное – состав расстрельных бригад был стабилен и не менялся; – прим. KARAGODIN.ORG]}. Работа та это вроде как повышенной нервной отдачи требовала ^{[см. отдых томский палачей на курорте в г. Сочи в 1938 году ; – прим. KARAGODIN.ORG]}.

Прокурор города Томска ЛАПТЕВ, ну такой дотошный был, всё ему на так, всё не эдак, дела на доследование любил возвращать, придирался. Вот и допридирался. Когда в 1937 году сам попал к нам в качестве арестанта, то быстро заговорил, такая контрреволюция скрывалась в нем. Его сначала поджарили, а затем подморозили, тоже специальная холодная камера была. Лоск с него и жир быстро сошли. Нет, его дело я не вел. Не помню кто. ^{[“ЛАПТЕВ Алексей Степанович, 1900 г., род. с. Осинов Гай Кирсановского уезда Тамбовской губ., проживал в г. Томске по ул. Равенства, 3, прокурор. Арестован в 1937 году. Освобожден в 1939 году в связи с прекращением дела.” // п/б № 0108397 – прим. KARAGODIN.ORG]}

У кого спросить подробнее у ЛЬВА Абрама Исааковича [см. сотрудники-фальсификаторы: ЛЕВ Абрам Исаакович, 4-ый отдел УНКВД по НСО ЗСК СССР; – прим. KARAGODIN.ORG], он тоже у нас тогда служил следователем. Может он помнит?

Вы его знаете? Не знаете? Ах, знаете, ну тогда другое дело. У него и спросите. Может он помнит, что если расскажет, конечно.

Соединялись ли эти здания переходом? Да, конечно, я для доклада начальнику отдела, помню зимой в гимнастерке бегал из одного здания в другое, шинель не одевал, значит был како-то, а наземный или подземный, этого я не помню. Расстреливали в переходе? Ну, это Вы, этого я не знаю и не слышал, от Вас впервые. Вообще у нас не расстреливали, кто это Вам сказал? Вот так, наплетут на органы всяческую чушь. ^{[Действительно, расстреливали не в здании Горотдела НКВД / ДПЗ Томского ГО УНКВД по  НСО ЗСК СССР (и в подземной переходе между зданиями), а в Томской тюрьме №3 тюремного отдела УНКВД по НСО ЗСК СССР на Каштаке; переход между зданиями Горотдела НКВД был – подземный; – прим. KARAGODIN.ORG]} Мы с врагами неразоружившимися боролись, наша задача была выявить их и обезоружить, чтобы людям остальным спокойно жилось. Нет, вранье это всё, у нас не стреляли, может где-то в другом городе, или городах, или местах, а у нас нет ^{[Про не расстрелы в коридорах здания томского НКВД – верно; – прим. KARAGODIN.ORG]}.

Были ли побеги из внутренней тюрьмы горотдела НКВД? Да, конечно. Один. Из подвала малого здания. Их там в камере человек 150 сидело, из них один уголовник, то ли Николай ДУРАКОВ по фамилии, то ли Иван. Так он здоровый физически был, черт, решетку раскачал и выдрал из окна, а окно на улицу выходило. Ну и говорит: “Кто со мной?”, “Бежим, всё равно вас не выпустят, убьют, как куропаток”. Он убежал, а больше никто из этих дураков-“контриков” не побежал. Остались в камере, а умный ДУРАКОВ удрал и с концами. Так и не нашли его. Это в 1937 или в 1938 годах было.

Я его в 1959 или 1960 в Томске встретил. Он на заводе им. Вахрушева инженером только устроился работать. Приезжий и на пенсии уже. Тогда в камеру к нам он попал по подозрению в убийстве. Спрашивал его, как, тот ушел. Он мне рассказал, что из НКВД сразу подался на железнодорожный вокзал Томск-1, там мужика какого-то убил, документы его, паспорт, диплом инженера забрал, а труп на рельсы под поезд бросил, а сам деру из Томска. На севере где-то в Якутии устроился на работу и жил там 20 лет. Инженером работал под чужой фамилией. Вот 20 лет прошло, срок давности за преступление истек, он и вернулся в Томск. Теперь его и привлекать нельзя было. Семью разыскивал 20 сообщал ей о себе, только, говорил, переводы из разных мест посылал денежные и безымянные. Нашел.

А с теми из камеры, что не убежали что сталось? Да, на распыл, наверное, не помню точно.

ЛЬВУ [см. сотрудники-фальсификаторы: ЛЕВ Абрам Исаакович, 4-ый отдел УНКВД по НСО ЗСК СССР; – прим. KARAGODIN.ORG], как еврею, поручалось следственные дела на арестованных евреев. У меня вот тоже оказии случались, долго икалось мне за доброту мою. ЛЕВ [см. сотрудники-фальсификаторы: ЛЕВ Абрам Исаакович, 4-ый отдел УНКВД по НСО ЗСК СССР; – прим. KARAGODIN.ORG] тех евреев под расстрел старался подвести ко мне на следствие в 1937-1938 г. односельчане их моей родной деревни попадали, в том числе и родственники, КАРТАШОВЫ, дедья там, племянники, браться всякие. Ну, чтобы в деревне разговоров не было, я их всех под расстрельные статьи подводил, а вот дядю родного своего пожалел ^{[вероятно, это: “КАРТАШЕВ Василий Павлович, 1897 г., ур. и житель с. Коларово, предсе-датель колхоза «Коларово». Арестован в 1937 году. Осужден на 10 лет ИТЛ и 5 лет поражения в правах. Реабилитирован 29 марта 1962 года.” – прим. KARAGODIN.ORG]}, в детстве он меня на охоту брал, учил охотиться. В общем, пожалел гада, вместо расстрела срок ему, 20 лет накрутил. Думал за столько лет в лагере подохнет, а у меня совесть будет чиста. А вот жалости в нашем деле не должно было быть. Вот и пострадал за свою доброту.

А дело было так. Когда БЕРИЮ разоблачили, стали искать стрелочников на местах, многих из органов вычистили, меня тоже уволили. Это в 1957 или 1955 году было ^{[см. Разработка следственного отдела УКГБ при СМ СССР по Томской области – прим. KARAGODIN.ORG]}. Куда податься? А я все-таки был в звании “майора”. Образования, специальности, никакой, только ТГУ неоконченный и межкраевая школа НКВД в Новосибирске за плечами. Оказался я на улице ^{[Вероятнее всего, одна из основных причин “чистки” – это ввод образовательного ценза, все кто не соответствовал уровню либо увольняясь, либо переводились в МВД – прим. KARAGODIN.ORG]}, но нашлись добрые люди, направили меня в родную деревню председателем колхоза ^{[с. Коларово Томской области – прим. KARAGODIN.ORG]}.

Предложение было такое, а там по детству помню, хорошие места, где можно поохотиться. Я и согласился. Приехал, в должность вступил, работа пошла. Как-то краем поля верхом на лошади ехал, поля объезжал. Вдруг выстрел из кустов. Стреляли в меня, а попали в лошадь. Лошадь упала, я кустами, лесочками бежать, аж до самого Томска. Понял, что кто-то про меня прознал. В Томске в Обком партии пошел, там мне работу подыскали адвокатом устроился работать, так до пенсии и проработал.

Стрелял кто? А я потом узнал, что дядя мой ^{[вероятно, это: “КАРТАШЕВ Василий Павлович, 1897 г., ур. и житель с. Коларово, предсе-датель колхоза «Коларово». Арестован в 1937 году. Осужден на 10 лет ИТЛ и 5 лет поражения в правах. Реабилитирован 29 марта 1962 года.” – прим. KARAGODIN.ORG]}, 20 лет отсидел и вернулся. Убить хотел, вот он и стрелял, которого я в 1937 году пожалел. Вот так он отблагодарил меня. Ну, конечно, доказать ничего не удалось против него, улик никаких, а в родные края, пока он не умер, я не рисковал появляться, да и вообще туда не тянет.

Что касается службы? В 1943 году меня направили для прохождения службы в г. Колпашево, Томской области, да тогда еще Новосибирской, на должность начальника горотдела НКВД. Там мне сотрудники рассказывали, что в 1937-1938 годах зимой, на улице морозы были больше 40 градусов, так вот приговоренных к расстрелу выгонят голыми на мороз, а сами, чтобы не мерзнуть, из форточки из револьверов по ним, как по живым мишеням стреляют. Может так и было в Колпашево. ^{[См. Расстрел в Колпашевском яре, имена палачей; – прим. KARAGODIN.ORG]}

С 1943 года в Колпашево существовала ИТК “Колпашево”. После указа об амнистии дезертиров ИТК расформировали. С кем служил? Начальников отделения по спецпереселению при мне был ШЕВЕЛЕВ. Был отдел по борьбе с бандитизмом / ОББ/, был отдел по религии /ОпР/. Подполковник милиции ОСТРОВЛЯНЧИК был моим замом в звании майора, затем в этом же звании был начальников НКГБ г. Колпашево. Это всё во время войны. Начальников политотдела милиции был СМИРНОВ Александр Васильевич. Уважаемый мной человек. У ШЕВЕЛЕВА заместителем по спецпоселениям был ВАЛЬКОВ. В мидиции служили ЗЮЗБКОВ, ДЬЯКОНОВ. Милиция была на первом этаже, НКГБ на 2-м этаже здания.

Начальником УНКВД области Новосибирской был МАЛИНИН, затем КОРУЦКИЙ.

Да, в 1937 году по приказу капитана ОВЧИННИКОВА в тюрьме г. Томска и я СТАЛТЫКОВ, тоже работник НКВД, проводили проверку на обоснованность задержания, выпустили около 100 человек, основания задержания и содержания под арестом у них не было. Это были невинные люди. ^{[Речь идет скорее всего о спецприказе по “очистки” тюрьмы от уголовников, для загрузки в нее “политических” (данный приказ у нас в наличии, вскоре будет опубликован), события – осень 1937 года; – прим. KARAGODIN.ORG]}.

ОВЧИННИКОВА, когда его арестовали самого, сменил вроде бы ПАСЫНКОВ. Он стал начальником Томского ГО НКВД.

САЛТЫКОВ хороший был мужик, честный чекист.

Что собой представлял лагерь в Колпашево? Нет, там не расстреливали и по приказу о ликвидации лагеря, другие способы ликвидации есть, патроны берегли для фронта, фронту они нужнее. Заключенные в лагерях жили хорошо. Ну вот работали, например, на разгрузке баржи с мукой и зерном, набивали карманы, набивали карманы, потом кашу варили, лепешки стряпали. Разгружали рыбу, были рыболовные бригады из зэков, так что и рыба у них была, да, что говорить, в годы войны они питались чуть не лучше, чем тем, кто их охранял, да и работников милиции тоже лучше питались.

Что запомнилось из службы в г. Колпашево? Это операция по поимке дезертиров ПЬЯНКОВЫХ. Их долго призывать на фронт не удавалось. Таежники, охотники, ходы и выходы, все тропы в тайге знали. В поселки только за порохом, спичками и солью ходили. Ну, все же призвали и на фронт отправили. Отец и сын. Там они обмундирование, автоматы получили, а до фронта не доехали, бежали, дезертировали о опять в родную тайгу. Это недалеко от п. Инкино Колпашевского района. В районе староверского поселка Малгет они скрылись. Проводник один помог милиции выйти на их логово в тайге. Там землянка по всей форме, с печкой, а рядом будешь стоять и не сразу заметишь.

В Малгете старик со старухой жили, так вот они их убили и полотенце взяли, вот по полотенцу их и вычислили, как убийц. Операцию по поимке разрабатывал я, я же и руководил поимкой. С помощью проводника вышли на их землянку, по их же следам. Гранату кинули, из автомата выстрелили разок, те опешили, расстрелялись ^{[т.е. у них кончились патроны – прим. KARAGODIN.ORG]} и сдались. Не ожидали, что их вычислят. Ну, конечно, следствие, срок, посадили их. Посидели дезертиры ПЬЯНКОВЫ недолго. Тут амнистия дезертирам вышла, их и выпустили. Меня в Колпашево встречали когда, улыбались, а так опять в тайге, как лешаки жили. Вот, наверное, самое запомнившееся из службы в Колпашево.

Со слов КАРТАШОВА А.С.
записал ДЕВЯТИН С.А.
г. Томск, 1989 год.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Встреч с КАРТАШЕВЫМ и бесед с ним у автора и тогдашнего научного сотрудника ТОГИАМ ЧИЧКАНОВА Ю.Н. было около 20. Не всегда охотно говорил, встречал приветливо, веселый, улыбчивый, русское лицо, с большим чувством юмора и тоже с катером и баночкой мочи. Дверь держал на запоре постоянно, на стук долго не открывал. Вообще играл роль радушного хозяина, только углы занавесок выдавали настороженный внимательный взгляд, порой даже колючий, из-за пущенных всегда штор. На фотографиях, любезно показанных нам, будь-то в форме сержанта, или в форме майора, всегда веселый, всегда уверенный, всегда довольный. В общем – рубаха-парень.

А что касается ПЬЯНКОВА из под КОЛПАШЕВО 1943 г., так это тот ПЬЯНКОВ, который встречался с материалах Тоинского сельского совета среди бедноты-активистов, начала 1930-х годов и с которым автор имел встречу и беседу при случайной встрече знойным летом 1978 года недалеко от поселка Озерного на Колпашевских лугах, где автор рыбачил в период летнего отдыха, а дед / отец / ПЬЯНКОВ косил траву и складывал в телегу для своей лошади. Крепкий был еще старик, пчелок держал, но в тайгу уже почти не ходил, на ноги жаловался, “… подводят при долгой ходьбе, а сын еще вовсю бегает за соболищкам-лососишками”. Вот впервые рассказанная тогда им история о дезертирах ПЬЯНКОВЫХ, полностью совпадает с рассказом КАРТАШЕВА из 1969 года.

Когда автор смотрел киносериал “Сибириада”, то постоянно ловил себя на мысли о том, что один из героев “Вечный дед”, кого-то сильно напоминает, а напоминал он как раз таёжника-охотника деда ПЬЯНКОВА, бывшего дезертира и даже убийцу. В жизни всё круче, чем в кино.

ПЬЯНКОВ, в начале века молодым приехал из России на вольные земли Сибири ^{[В Западной Сибири в селах и деревнях принято говорить “Приехал из России” или “В России”, когда речь идет о территории России по ту сторону Уральских гор, т.е. европейской её части – прим. KARAGODIN.ORG]}, забрался в страшную глушь, основал вместе с Иваном БЕЛОКРЫЛОВЫМ на р. Чае в нынешнем Чаинском районе п. Белокрыловку, и жил охотой, рыбалкой, дарами тайги, в 1930-е годы попал в сельские активисты, затем от суеты ушел дальше в тайгу и дожил чуть ли не до 1980-х годов, пережив поселок им основанный и большинство жителей, проживавших в нем.

<конец документа>

P.S.

---

Комментарий

Благодарим журналиста Лидию СИМАКОВУ, “ТВ-2” (статья: «Своих родственников я под расстрельные статьи подводил, чтобы разговоров не было»), за реактуализацию работы по КАРТАШЕВУ Антону Степановичу и наводку на документ – его воспоминаний. Именно благодаря СИМАКОВОЙ нам был выявлен оригинал документа и создана его представленная расширенная, расшифрованная версия.

---

Странница будет обновлена: добавлены фотографии, ссылки на документы и т.п.

Последнее обновление: Четверг, 31 августа, 2023 в 01:36

---

Подпишитесь на наши Telegram и Twitter